Дефицит витамина D: гендерные особенности
РезюмеИсследования по оценке статуса витамина D для определения частоты дефицита 25(OH)D, выраженности нарушений обмена витамина D и фокусных популяций с наибольшими проблемами в обеспеченности витамином D считают актуальными и в мире, и в Российской Федерации. В ходе данных исследований было установлено, что мужчины крайне редко определяют статус 25(OH)D. Тяжелый дефицит витамина D выявлен у 83% мужчин с медианой значений 19,40 нг/мл и 82,8% женщин с медианой 19,80 нг/мл. Наиболее уязвимые возрастные категории с низкой обеспеченностью витамином D у мужчин - ранний детский возраст и молодой возраст от 19 до 22 лет. В женской популяции самые низкие значения 25(OH)D (18,84 нг/мл) зарегистрированы в старческом возрасте.
Ключевые слова:витамин D, дефицит, дети, взрослые, мужчины, женщины
Финансирование. Исследование не имело спонсорской поддержки.
Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Вклад авторов. Разработка концепции и дизайна, обсуждение рукописи и проверка содержания, окончательное утверждение для публикации рукописи - Кондратьева Е.И.; окончательное утверждение для публикации рукописи - Захарова И.Н.; статистическая обработка, подготовка и структурирование материала статьи, анализ и интерпретация данных - Лошкова Е.В.; консультативная помощь, проверка критически важного интеллектуального содержания; организация лабораторных исследований, анализ и интерпретация данных - Шубина Ю.Ф.; консультативная помощь, обсуждение и интерпретация данных - Одинаева Н.Д.; проведение лабораторных исследований, анализ и интерпретация данных - Мельяновская Ю.Л.; проведение лабораторных исследований, анализ и интерпретация данных - Зодьбинова А.Э.
Для цитирования: Кондратьева Е.И., Лошкова Е.В., Захарова И.Н., Саприна Т.В., Шубина Ю.Ф., Никонова В.С., Мельяновская Ю.Л., Зодьбинова А.Э., Одинаева Н.Д. Дефицит витамина D: гендерные особенности // Эндокринология: новости, мнения, обучение. 2021. Т. 10, № 2. C. 18-25. DOI: https://doi.org/10.33029/2304-9529-2021-10-2-18-25
Тестирование на определение содержания витамина D в сыворотке крови и использование добавок витамина D значительно увеличились в последние годы. В настоящее время роль добавок витамина D, а также его оптимальная доза и статус - предмет дискуссий [1-4]. Однако большая часть влияний и биологических эффектов витамина D с успехом экстраполирована на женское здоровье, в то время как в отношении мужской популяции пропаганда определения его статуса, популяризация знаний, рекомендации обследования как среди населения, так и среди специалистов остаются крайне низкими [3, 4]. Необходимо продолжать крупные популяционные исследования для определения статуса витамина D в зависимости от пола с целью совершенствования подходов к профилактике и коррекции недостаточности 25(OH)D.
Цель исследования - оценить уровень витамина D у мужчин и женщин в различные возрастные периоды и сезоны года.
Материал и методы
Дизайн исследования: одномоментное неконтролируемое диагностическое кросс-секционное исследование. Включенные в исследование пациенты проходили обследование по направлению врача поликлиники или самостоятельно.
Общая выборка составила 10 707 человек. В исследование включены 8441 (78,8%) женщина и 2266 (21,2%) мужчин, средний возраст обследованных 49,86±21,92 года. Общая группа включила 1501 (15%) ребенка до 18 лет и 9206 (85%) взрослых, проживающих в Москве и Московской области.
В общей выборке преобладали пациенты с болезнями эндокринной системы, расстройствами питания и нарушениями обмена веществ (39%). Обследование прошли 37,8% человек. Были выявлены пациенты с заболеваниями костно-мышечной системы и соединительной ткани - 10%, мочеполовой системы - 3%, болезнями кожи - 2,1%, органов пищеварения - 2,0%; с новообразованиями - 1,4%; заболеваниями системы кровообращения - 1,1%, крови и нервной системы - по 1,0%. Кроме того, включили 0,6% беременных, 0,5% пациентов с заболеваниями дыхательной системы, врожденными аномалиями развития - 0,3%, инфекционными и паразитарными заболеваниями и заболеваниями глаз - по 0,1%.
В исследовании было проанализировано содержание в сыворотке крови 25(ОН)D у мужчин и женщин разного возраста в зависимости от продолжительности солнечного света и сезона года. Зимой обследовали 21,7% (n=2323) человек, весной - 28,4% (n=3036), летом - 22% (n=2357) и осенью - 27,9% (n=2991).
Определение концентрации 25(ОН)D в сыворотке крови проводили методом иммуноферментного анализа с использованием наборов фирмы Immunodiagnostic Systems Ltd. (IDS) к автоматическому многоканальному фотометру ELX808 для микропланшетов (BioTek Instruments, США). За адекватное содержание 25(ОН)D в сыворотке крови принимали концентрацию 25(ОН)D ≥30 нг/мл, недостаточностью витамина D считали концентрацию 25(ОН)D 20-29 нг/мл, дефицит - 10-19 нг/мл, выраженный дефицит <10 нг/мл [1, 2]. За низкую обеспеченность принимали все значения 25(ОН)D <30 нг/мл.
Статистическую обработку полученных данных проводили с помощью пакета прикладных программ Statistica. В качестве мер для описания исходной выборки использовали критерии среднего арифметического (М) и стандартного отклонения (SD), в то время как интерпретацию полученных результатов (не имеющих нормального распределения) проводили с использованием медианы (Ме), а также нижнего и верхнего квартилей: Q1(25%) и Q3(75%). В целях сопоставления полученных выборок по количественному признаку использовали U-критерий Манна-Уитни. Различия считали статистически значимыми при p<0,05.
Результаты
В детской возрастной группе (n=1501) были обследованы 761 (50,7%) мальчик и 740 (49,3%) девочек (табл. 1). Выборка взрослых составила 9206 человек, 83,4% женщин и 16,6% мужчин. В возрастной группе 19-21 года преобладали женщины (55,9 против 44,1% мужчин). В группе 22-35 лет женщин в 3 раза больше, чем мужчин (24,2 против 75,8%), аналогичная ситуация сохраняется в возрасте от 36 до 55-60 лет (23,8% мужчин и 76,2% женщин), в пожилом возрасте (с 56-60 до 75 лет) количество обследованных женщин продолжает расти и почти 10-кратно превышает количество мужчин (90,6 против 9,4%). В старческом возрасте (выше 76 лет) процент женщин остается стабильно высоким (87,5 в сравнении с 12,5% мужчин) (см. табл. 1).
Таблица 1. Распределение пациентов по полу и возрасту
Примечание. В скобках указан процент при разделении групп по полу; *% - процентное соотношение по полу внутри возрастных категорий.
Обследование пациентов проведено в разные сезоны года с целью последующей оценки содержания 25(OH)D в сыворотке крови в зависимости от выраженности инсоляции и количества солнечных дней. Структура пациентов по возрасту в зависимости от времени года представлена в табл. 2. Зимой были обследованы 2323 (21,7%) человека, весной - 3036 (28,4%) человек, летом - 2357 (22%) и осенью - 2991 (27,9%) (см. табл. 2).
Таблица 2. Распределение пациентов по возрасту в зависимости от времени года, n
Обеспеченность 25(OH)D была сопоставима у женщин и мужчин (табл. 3). Выраженный дефицит 25(OH)D обнаружен у 7,7% женщин и с такой же частотой у мужчин (7,9%). Дефицит и недостаточность 25(OH)D выявляли одинаково часто у мужчин и женщин. В целом частота низкой обеспеченности 25(OH)D была высокой как среди женщин (82,7%), так и среди мужчин (83%) (см. табл. 3).
Таблица 3. Выраженность дефицита 25(OH)D у обследованных, n (%)
В общей группе обследованных концентрация 25(OH)D соответствовала дефициту [Ме 19,80 нг/мл (14,19-26,50) у женщин и 19,40 нг/мл (14,4-26,5) у мужчин] (табл. 4). Наиболее низкая медиана концентрации 25(0H)D зарегистрирована весной (17,70 нг/мл) и зимой (18,80 нг/мл), с незначительной положительной тенденцией летом (20,40 нг/мл) и осенью (22,00 нг/мл). Показатели концентрации 25(OH)D, соответствующие 25-му процентилю, демонстрируют выраженный дефицит зимой (13,9 нг/мл) и весной (13,2 нг/мл), с небольшой положительной динамикой летом (14,8 нг/мл) и осенью (16,00 нг/мл) (см. табл. 4). Показатели концентрации 25(0H)D, соответствующие 75-му процентилю, также демонстрируют недостаточность 25(OH)D в различное время года: зимой - 25,14 нг/мл, весной - 23,9 нг/мл, летом - 27,4 нг/мл, осенью - 29,2 нг/мл (см. табл. 4).
Таблица 4. Содержание 25(OH)D (нг/мл) в зависимости от пола и сезона года [M±m; Me (Q1-Q3)]
Примечание. р1-2 - достоверность различий между показателями пациентов, обследованных зимой и весной; р1-3 - достоверность различий между показателями пациентов, обследованных зимой и летом; р1-4 - достоверность различий между показателями пациентов, обследованных зимой и осенью; р2-3- достоверность различий между показателями пациентов, обследованных весной и летом; р2-4 - достоверность различий между показателями пациентов, обследованных весной и осенью; р3-4 - достоверность различий между показателями пациентов, обследованных летом и осенью.
При сравнении внутри возрастных групп в зависимости от сезона года выявлены более низкие значения 25(OH)D у мужчин в возрасте от 18 до 75 лет в зимнее время года, в то время как в старческом возрасте уровень 25(OH)D был несколько ниже у женщин (табл. 5). В детском возрасте с рождения и до 7 лет у мальчиков также выявлена более низкая обеспеченность витамином D, а с 8 до 18 лет значения 25(0H)D становятся выше у мальчиков (см. табл. 5).
Таблица 5. Среднее значение уровня 25(OH)D, нг/мл в зависимости от пола, возраста и времени года, п, %
Примечание. Ж - женщины; М - мужчины; * - значимость различий р<0,05.
Весной у мужчин в возрасте 19-21 год выявлены достоверно низкие значения 25(OH)D (р<0,05), затем в возрасте 21-35 лет уровень 25(OH)D в сыворотке крови женщин становится значимо ниже, в 36-55 лет показатели 25(OH)D у женщин и мужчин сопоставимы. В пожилом возрасте у мужчин имеется тенденция к снижению показателей 25(OH)D, а в старческом возрасте обеспеченность 25(OH)D у женщин снижается более значимо (17,59 против 21,40 нг/мл, р<0,05). У девочек с рождения и до 3 лет более высокий уровень 25(OH)D в сыворотке крови по сравнению с мальчиками (48,22 против 35,67 нг/мл, р<0,05). В группе детей 4-7 лет значения 25(OH)D выше у мальчиков, а затем, вплоть до взрослого возраста, обеспеченность 25(OH)D вновь ухудшается (см. табл. 5).
Летом в возрасте 19-21 года у мужчин зарегистрирована значимо худшая обеспеченность 25(OH)D по сравнению с женщинами (18,35 против 25,85 нг/мл, р<0,05). В молодом возрасте различий по полу не выявлено, а вот к пожилому возрасту уровень 25(OH)D в сыворотке крови снижается более значимо (19,43 против 22,05 нг/мл, р<0,05), в старческом возрасте низкая обеспеченность одинакова у мужчин и женщин (см. табл. 5). Показатель обеспеченности 25(OH)D у девочек с рождения и до 10 лет в летний сезон выше (р<0,05). В подростковом возрасте уровень 25(OH)D в сыворотке крови выше у мальчиков (23,28 против 20,31 нг/мл, р<0,05) (см. табл. 5).
0сенью у мужчин в возрасте 19-21 год регистрируют значимо низкий уровень 25(OH)D (16,76, 23,61 нг/мл, р<0,05), затем в возрасте 22-35 лет показатель обеспеченности 25(OH)D у мужчин выше (28,39 против 25,38 нг/мл, р<0,05), а в старческом возрасте достоверно низкие значения выявлены у женщин (19,68 против 21,93 нг/мл, р <0,05). Мальчики с рождения и до 7 лет имеют лучшую обеспеченность 25(OH)D (см. табл. 5).
В общей группе в течение всего года зарегистрирован значимо низкий уровень 25(OH)D у обследованных мужского пола в возрастных группах 0-3 года и 19-22 лет (р<0,05), женского пола в старческом возрасте (р<0,05).
Обсуждение
В соответствии с дизайном настоящего исследования из 10 707 человек, включенных в него, было лишь 21,2% лиц мужского пола, причем в группе взрослого населения из 9206 человек обследованы 16,6% мужчин. Данная ситуация обусловлена дизайном исследования и объясняется привычными стереотипами о меньшей значимости проблемы снижения минеральной плотности кости и остеопороза у мужчин. По-прежнему население и врачи первичного звена здравоохранения недостаточно информированы о проблеме глобального дефицита 25(ОН)D, которая одинаково затрагивает как мужскую, так и женскую часть населения. И, как следствие, мужчины реже подвергаются скринингу, им реже устанавливают диагноз, и они реже получают адекватную терапию [5].
На примере большой выборки была продемонстрирована низкая обеспеченность 25(ОН)D в общей популяции. Одинаково глубокие изменения обмена 25(ОН)D выявлены как у женщин (среднее значение 22,03 нг/мл, медиана 19,40 нг/мл), так и у мужчин (среднее значение 22,30 нг/мл, медиана 19,80 нг/мл). Во всех возрастных периодах у взрослых уровень 25(ОН)D не достигает нормальных значений. Взрослое население страдает от дефицита 25(ОН)D в течение всего года, в том числе в летний сезон. На сегодняшний день хорошо известно, что дефицит витамина D <50 нмоль/л, или <20 нг/мл, связан с неблагоприятными исходами для скелета, включая переломы и потерю костной массы [1, 2, 4, 6-8].
У мальчиков с самого рождения выявляют более значимые проблемы с обеспеченностью 25(ОН)D по сравнению с девочками. Особенно отчетливо эта разница видна в теплое время года. Так, концентрация 25(ОН)D в сыворотке крови мальчиков с рождения и до подросткового возраста значимо ниже в летний период. А весной у мальчиков-подростков вообще зарегистрированы самые низкие показатели 25(ОН)D (14,75 нг/мл) из всей выборки пациентов (n=10 707). Такая катастрофически низкая обеспеченность совпадает с периодом активного роста, гормональными и иммунными изменениями в организме. В свете подобного полученного результата необходимо сказать, что тяжелый дефицит витамина D с концентрацией <30 нмоль/л, или 12 нг/мл, резко увеличивает риск внезапной смерти, инфекций и многих других заболеваний, поэтому его следует по возможности избегать [9-13]. Осенью обеспеченность 25(ОН)D у мальчиков с рождения и до 7 лет улучшается, однако нормальный уровень показателя определяют только в первые 3 года жизни, а в более старшем возрасте регистрируют дефицит 25(ОН)D.
Особого внимания заслуживает возрастная категория мужчин от 19 до 22 лет, которая отличается самой низкой обеспеченностью 25(ОН)D в течение всего года, особенно велика разница насыщения 25(ОН)D между мужчинами и женщинами в летний период. В этом возрасте у мужчин регистрируют более глубокие нарушения обмена 25(OH)D, предположительно связанные с гормональным статусом, наличием вредных привычек и т.д. [5, 14-17].
Обращают на себя внимание и общие тренды более низких значений 25(ОН)D у мужчин вне зависимости от сезона года и возраста.
В старческом возрасте самая низкая обеспеченность 25(ОН)D зарегистрирована в женской популяции (18,84 против 20,32 нг/мл, р<0,05). По оценкам исследователей, у каждой 3-й женщины и каждого 5-го мужчины есть риск переломов после 50 лет [16]. Причем огромную социальную значимость имеет тот факт, что риск летальных осложнений у мужчин с переломом бедра выше, чем у женщин [5].
Безусловно, витамин D - не панацея и, скорее всего, эффективен только при его дефиците, поскольку, вероятнее всего, относится к ассоциативным, а не причинным факторам многих заболеваний [8, 9]. Однако, учитывая его редкие побочные эффекты и относительно широкий терапевтический диапазон, он может быть использован в важной, недорогой и безопасной адъювантной терапии многих заболеваний, что служит предметом продолжающихся исследований в этой области [7, 10, 11].
Существует довольно широкий выбор препаратов, содержащих холекальциферол, но большинство из зарегистрированных на отечественном рынке - биологически активные добавки (БАД). Необходимо понимать, что только лекарственное средство, а не БАД, имеет зарегистрированное показание "лечение недостаточности и дефицита витамина D" и может быть назначено в терапевтических дозах с лечебной целью. Появление в Российской Федерации лекарственного препарата колекальциферола (ФортеДетрим) в дозах 4000 и 10 000 МЕ дает более широкие возможности в терапии дефицита витамина D, позволяет в короткие сроки достигать целевых значений 25(ОН)D в сыворотке крови при различных исходных уровнях дефицита, не опасаясь передозировки. Согласно клиническим рекомендациям Российской ассоциации эндокринологов по диагностике, лечению и профилактике дефицита витамина D у взрослых, лечение дефицита витамина D [уровень 25(ОН)D в сыворотке крови <20 нг/мл] у взрослых рекомендовано начинать с суммарной насыщающей дозы колекальциферола 400 000 МЕ в течение 8 нед с дальнейшим переходом на поддерживающие дозы. Для коррекции недостаточности витамина D [уровень 25(ОН)D в сыворотке крови 20-29 нг/мл] рекомендовано использовать насыщающие дозы с дальнейшим переходом на поддерживающую терапию, но с использованием половины суммарной насыщающей дозы, применяемой для коррекции дефицита витамина D (400 000 МЕ колекальциферола суммарно в течение 4 нед). Пациентам с ожирением, мальабсорбцией и приемом препаратов, нарушающих метаболизм витамина D, для восполнения дефицита или поддержания адекватного уровня 25(OH)D в крови требуются дозы в 2-3 раза выше применяемых для лечения пациентов, не имеющих этих состояний, в режиме ежедневного приема, т.е. порядка 6000-10 000 МЕ/сут [2].
С другой стороны, низкий статус витамина D становится очень распространенным явлением во всем мире. Было проведено значительное количество исследований (от фундаментальных до клинических), в которых выявили связь концентрации 25(ОН)D в сыворотке крови с хроническими заболеваниями и острыми состояниями [12, 13]. Более того, большое количество доступных в настоящее время наблюдений демонстрирует патофизиологические ассоциации витамина D с энергетическим гомеостазом, регуляцией иммунной и эндокринной систем [4, 18]. Поэтому популяризация профилактических программ, регламентирующих прием витамина D как в общей популяции, так и в определенных группах риска, а также, возможно, систематическое обогащение пищевых продуктов витамином D позволило бы избежать его серьезного дефицита и представляется важной задачей для практического здравоохранения и государства.
Выводы
1. Сохраняется низкая частота определения содержания 25(ОН)D у мужчин. В исследуемой выборке соотношение мужчины : женщины составляет 1:5, что диктует необходимость популяризации знаний об эффектах витамина D в мужской популяции.
2. Нормальный уровень 25(ОН)D в сыворотке крови зарегистрирован у 17,0% мужчин и 17,2% женщин.
3. Низкую обеспеченность 25(ОН)D выявили у 83% мужчин (медиана содержания составляет 19,40 нг/мл) и 82,8% женщин (медиана - 19,80 нг/мл).
4. У обследованных мужского пола самый низкий статус 25(ОН)D был определен в периоды сразу после рождения и до 3 лет, а также в возрасте 19-22 лет.
5. Для женщин характерны минимальные значения 25(ОН)D (18,84 нг/мл) в старческом возрасте.
ЛИТЕРАТУРА
1. Национальная программа "Недостаточность витамина D у детей и подростков Российской Федерации: современные подходы к коррекции" / Союз педиатров России и др. Москва: ПедиатрЪ, 2018. 96 с.
2. Пигарова Е.А., Рожинская Л.Я, Белая Ж.Е. и др. Клинические рекомендации Российской ассоциации эндокринологов по диагностике, лечению и профилактике дефицита витамина D у взрослых // Проблемы эндокринологии. 2016. Т. 62, № 4. С. 60-84.
3. Петрушкина А.А., Пигарова Е.А., Рожинская Л.Я. Эпидемиология дефицита витамина D в Российской Федерации // Остеопороз и остеопатии. 2018. Т. 21, № 3. С. 15-20. DOI: https://doi.org/10.14341/osteo10038
4. Amrein K., Scherkl M., Hoffmann M. et al. Vitamin D deficiency 2.0: an update on the current status worldwide // Eur. J. Clin. Nutr. 2020. Vol. 74. P. 1498-1513. DOI: https://doi.org/10.1038/s41430-020-0558-y
5. Rinonapoli G., Ruggiero C., Meccariello L., Bisaccia M., Ceccarini P., Car-affa A. Osteoporosis in men: a review of an underestimated bone condition // Int. J. Mol. Sci. 2021. Vol. 22, N 4. P. 2105. DOI: https://doi.org/10.3390/ijms22042105 PMID: 33672656; PMCID: PMC 7924179.
6. Crowe F.L., Jolly K., MacArthur C., Manaseki-Holland S., Gittoes N., Hewison M. et al. Trends in the incidence of testing for vitamin D deficiency in primary care in the UK: a retrospective analysis of The Health Improvement Network (THIN), 2005-2015 // BMJ Open. 2019. Vol. 9, N 6. Article ID e028355.
7. Martucci G., Tuzzolino F., Arcadipane A., Pieber T.R., Schnedl C., Urbanic Purkart T. et al. The effect of high-dose cholecalciferolon bioavailable vitamin D levels in critically ill patients: a post hoc analysis of the VITdAL-ICU trial // Intensive Care Med. 2017. Vol. 43. P. 1732-1734. DOI: https://doi.org/10.1007/s00134-017-4846-5
8. Cashman K.D., Dowling K.G., Skrabakova Z., Gonzalez-Gross M., Valtuena J., De Henauw S. et al. Vitamin D deficiency in Europe: pandemic? // AmJ. Clin. Nutr. 2016. Vol. 103. P 1033-1044. DOI: https://doi.org/10.3945/ajcn.115.120873
9. Grant W.B., Boucher B.J. Why secondary analyses in vitamin d clinical trials are important and how to improve vitamin d clinical trial outcome analyses - a comment on "Extra-Skeletal Effects of Vitamin D, Nutrients. 2019, 11, 1460" // Nutrients. 2019. Vol. 11. P. 2182.
10. Manson J.E., Cook N.R., Lee I.M., Christen W., Bassuk S.S., Mora S. et al. Vitamin D supplements and prevention of cancer and cardiovascular disease // N. Engl. J. Med. 2018. Vol. 380. P. 33-44. DOI: https://doi.org/10.1056/NE-JMoa1809944
11. Pittas A.G., Dawson-Hughes B., Sheehan P, Ware J.H., Knowler W.C., Aroda V.R. et al. Vitamin D supplementation and prevention of type 2 diabetes // N. Engl. J. Med. 2019. Vol. 381. P. 520-530. DOI: https://doi.org/10.1056/NEJMoa1900906
12. Zhang Y., Fang F., Tang J., Jia L, Feng Y., Xu P et al. Association between vitamin D supplementation and mortality: systematic review and meta-analysis // BMJ. 2019. Vol. 366. Article ID I4673. DOI: https://doi.org/10.1136/bmj.l4673
13. Amrein K., Martucci G., McNally J.D. When not to use meta-analysis: analysing the meta-analyses on vitamin D in critical care // Clin. Nutr. 2017. Vol. 36. P. 1729-1730. DOI: https://doi.org/10.1016/j.clnu.2017.08.009
14. Бабенко А.Ю., Лаевская М.Ю. Остеопороз. Гендерные особенности профилактики и лечения // РМЖ. 2017 № 22. С. 1646-1650.
15. Лесняк О.М. Актуальные вопросы диагностики и лечения остеопроза у мужчин в амбулаторной практике // Российский семейный врач. 2017. Т. 21, № 1. С. 39-44.
16. Curtis E.M. et al. Epidemiology of fractures in the United Kingdom 1988-2012: variation with age, sex, geography, ethnicity and socioeconomic status // Bone. 2016. Vol. 87 P. 19-26.
17. Willson T., Nelson S.D., Newbold J., Nelson R.E., LaFleur J. The clinical epidemiology of male osteoporosis: a review of the recent literature // Clin. Epidemiol. 2015. Vol. 7. P. 65-76. DOI: https://doi.org/10.2147/CLEPS 40966 PMID: 25657593; PMCID: PMC 4295898.
18. Bouillon R., Carmeliet G., Lieben L, Watanabe M., Perino A., Auwerx J. et al. Vitamin D and energy homeostasis: of mice and men // Nat. Rev. Endocrinol. 2014. Vol. 10. P 79-87. DOI: https://doi.org/10.1038/nrendo.2013.226