Факторы риска летального исхода у больных сахарным диабетом 2 типа и новой коронавирусной инфекцией
РезюмеСахарный диабет (СД) - одна из наиболее часто встречающихся патологий, утяжеляющих течение COVID-19 и приводящих к летальному исходу. В связи с этим важно выявить факторы, которые помогут прогнозировать особенности течения и риск смерти у больных СД 2-го типа (СД2) и COVID-19.
Цель - оценить особенности течения и прогностические факторы риска клинических исходов у больных новой коронавирусной инфекцией и СД2 в анамнезе.
Материал и методы. Проведено ретроспективное исследование данных госпитализированных в ГБУЗ "ГКБ № 52 ДЗМ" пациентов с подтвержденным методом полимеразной цепной реакции диагнозом COVID-19 и поражением легочной ткани по данным компьютерной томографии (КТ) в первую (n=1460) и вторую волну (n=1754) пандемии. Пациентов из первой волны пандемии делили на 2 группы: 1-ю группу составили пациенты с СД2 в анамнезе (n=303), а 2-ю - без СД (n=1144). Далее из группы без СД методом псевдорандомизации отбирали пациентов, сопоставимых по полу и возрасту группе с СД2 (n=415). В этих группах оценивали наличие сопутствующей патологии, клинико-лабораторные показатели и степень поражения легких по данным КТ при поступлении и на 7-е сутки.
Результаты и обсуждение. Распространенность СД2 у больных COVID-19 составила 19,5%. Доля летальных исходов у больных СД2 преобладала по сравнению с пациентами без СД: 18,8 vs 10,8% в первую волну (p<0,001) и 16,1 vs 6,9% во вторую волну пандемии (p<0,001). Определена более высокая распространенность сопутствующих заболеваний в группе СД2 по сравнению с группой без СД: по наличию артериальной гипертензии (АГ) (87,5 vs 60,2%, p<0,001), ишемической болезни сердца (ИБС) (32,7 vs 17,4%, p<0,001), хронической сердечной недостаточности (ХСН) (29,4 vs 12,3%, p<0,001), ожирения (55,1 vs 20,2%, p<0,001), хронической болезни почек С3а (52,2 vs 39,8%, p=0,001). Тяжелое течение COVID-19 в группе СД2 преобладало - 60,1 vs 47,0% (p=0,001), как и количество переведенных в реанимацию пациентов (29,4 vs 18,8%, p=0,001).
Частота летальных исходов в группе СД2 по сравнению с группой без СД в 1,5 раза выше (18,8 vs 12,5%, p=0,021). Гендерных различий по показателю смертности в группе больных СД2 не выявлено (50,9% мужчин и 49,1% женщин, p=0,286). При поступлении у больных СД2 были более выражены проявления, отражающие тяжесть течения COVID-19: снижение SpO2, повышение маркеров воспаления (лейкоциты, С-реактивный белок, фибриноген), более низкие показатели скорости клубочковой фильтрации и фракции выброса левого желудочка.
В группе СД2 наличие АГ увеличивало риск смертельного исхода в 9,9 раза [95% доверительный интервал (ДИ) 1,33-73,85, р=0,003]. В группе без СД АГ повышала риск летального исхода в 3,6 раза (95% ДИ 1,7-7,6, p<0,001). В этой группе наличие ХСН статистически значимо увеличивало риск смерти в 2,5 раза (95% ДИ 1,21-5,15, p=0,021), ИБС - в 2,4 раза (95% ДИ 1,28-4,69, p=0,01), мужской пол - в 1,9 раза (95% ДИ 1,07-3,5, p=0,027), тогда как в группе больных СД2 по данным факторам риска достоверных результатов не получено. Ожирение не влияло на летальный исход в обеих группах.
В группе СД2 при более низких показателях уровня лактатдегидрогеназы (ЛДГ) (302,7 vs 329,5 ед/л), D-димера (394 vs 471,5 нг/мл), интерлейкина-6 (ИЛ-6) (47,9 vs 52,3 пг/мл), а также в более молодом возрасте (66 лет vs 71 года) выше риск развития летального исхода, чем в группе контроля. Глюкоза плазмы натощак >6,3 ммоль/л - достоверный фактор риска летального исхода у больных без СД2.
Заключение. СД2 - значимый фактор риска летального исхода у больных COVID-19. Наличие АГ, более молодой возраст (66 лет vs 71 года), а также более низкие показатели маркеров воспаления (ЛДГ, ИЛ-6) и коагуляции (D-димер) у больных СД2 по сравнению с пациентами без СД приводят к развитию смертельного исхода. Эти параметры служат факторами оценки риска прогнозируемого исхода.
Ключевые слова:COVID-19; сахарный диабет; факторы риска; летальный исход; маркеры воспаления; пандемия
Финансирование. Исследование не имело спонсорской поддержки.
Конфликт интересов. Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов, связанных с публикацией настоящей статьи.
Для цитирования: Маркова Т.Н., Пономарева А.А., Самсонова И.В., Кичигин В.А., Арефьева Н.А. Факторы риска летального исхода у больных сахарным диабетом 2 типа и новой коронавирусной инфекцией // Эндокринология: новости, мнения, обучение. 2022. Т. 11, № 1. C. 8-16. DOI: https://doi.org/10.33029/2304-9529-2022-11-1-8-16
Распространенность сахарного диабета (СД) у больных новой коронавирусной инфекцией достаточно высока: по данным различных исследований, она варьирует от 13 до 33,8% [1-3]. СД считают одной из наиболее часто встречающихся патологий, утяжеляющих течение COVID-19. Так, по данным исследования, проведенного в США, из 5700 госпитализированных пациентов более четверти имели СД, характеризовались тяжелым течением COVID-19 с большей потребностью в лечении в условиях отделения реанимации и интенсивной терапии (ОРИТ) и необходимостью искусственной вентиляции легких (ИВЛ) [3]. Помимо высокой встречаемости, СД повышает риск развития летального исхода в 2 раза наряду с такими заболеваниями, как артериальная гипертензия (АГ), ишемическая болезнь сердца (ИБС), цереброваскулярные заболевания и хроническая болезнь почек (ХБП) [1]. Смертность больных СД и COVID-19 увеличивается, по данным различных исследований, от 2 до 4 раз, в отличие от пациентов без СД [2, 4].
Доказано, что у больных СД 2-го типа (СД2) на фоне COVID-19 по сравнению с пациентами без СД отмечают более высокие показатели провоспалительных маркеров, таких как лактатдегидрогеназа (ЛДГ), С-реактивный белок (СРБ), сывороточный ферритин, интерлейкин-6 (ИЛ-6), D-димер, наблюдаются более выраженная лимфопения и лейкоцитоз [2, 5, 6]. Эти данные свидетельствуют о тяжелом течении коронавирусной инфекции в популяции больных СД2, с более агрессивным течением воспалительного "цитокинового шторма", что приводит к неблагоприятному прогнозу.
Таким образом, с научной и практической точки зрения очень актуально выявить наиболее значимые факторы, которые могут прогнозировать особенности течения и риск летального исхода у больных СД2 и COVID-19.
Цель исследования - оценить особенности течения и прогностические факторы риска клинических исходов у больных новой коронавирусной инфекцией и СД2 в анамнезе.
Материал и методы
На базе ГБУЗ "ГКБ № 52 ДЗМ" проведено ретроспективное сравнительное исследование данных пациентов старше 18 лет, госпитализированных в стационар с подтвержденным полимеразной цепной реакцией диагнозом COVID-19 и имеющих поражение легочной ткани по данным компьютерной томографии (КТ). Временные рамки набора пациентов - апрель и октябрь 2020 г., условно разделенные на первую (n=1460) и вторую волну (n=1754) пандемии новой коронавирусной инфекции. В исследуемых выборках провели анализ доли смертельных исходов у больных СД2 и пациентов без СД в анамнезе. Оценку прогностических факторов риска клинических исходов провели у пациентов, госпитализированных в первую волну. Участников разделили на 2 группы: 1-ю группу составили пациенты, имеющие СД2 в анамнезе (n=303), а 2-ю - пациенты без СД (n=1144). Далее из группы без СД методом псевдорандомизации отобраны пациенты, сопоставимые по полу и возрасту с группой СД2 (n=415). В этих группах оценивали следующие параметры: наличие сопутствующей патологии [АГ, ИБС, хроническая сердечная недостаточность (ХСН), ХБП, патологии органов дыхания, онкологических заболеваний, ожирения (индекс массы тела ≥30 кг/м2)], клинико-лабораторные показатели в динамике - при поступлении и на 7-е сутки госпитализации [сатурация, уровень лейкоцитов, лимфоцитов, глюкозы плазмы натощак (ГПН), СРБ, ЛДГ, фибриногена, D-димера], содержание ИЛ-6 и степень поражения легких по данным КТ исследовали при поступлении в стационар. ГПН определяли глюкозооксидазным методом, а уровни лейкоцитов, лимфоцитов, СРБ, ЛДГ, фибриногена, D-димера в крови получали по стандартной методике, ИЛ-6 - иммунохемилюминесцентным методом. Для пациентов с ХСН оценивали фракцию выброса левого желудочка (ФВ ЛЖ) по результатам эхокардиографии, а для больных с ХБП рассчитана скорость клубочковой фильтрации (СКФ) по формуле CKD-EPI (англ. Chronic Kidney Desease Epidemiology Collaboration).
В группе СД2 дополнительно проанализировали получаемую до госпитализации в стационар сахароснижающую терапию и длительность СД. Степень тяжести COVID-19 и степень поражения легочной ткани по данным КТ оценивали согласно актуальным Временным методическим рекомендациям по профилактике, диагностике и лечению новой коронавирусной инфекции, версия 6 [7]. Все пациенты получали лечение COVID-19 по стандартному протоколу, изложенному в вышеуказанных рекомендациях.
Статистический анализ базы данных осуществлен в программе IBM SPSS Statistics (26-я версия) и Microsoft Office Excel 2017 (Microsoft Corp., США). Количественные показатели представлены в виде медианы 25-го и 75-го квартилей [Me (Q25; Q75)], а категориальные показатели - как процент (абсолютные значения). Оценка различий качественных показателей выполнена при использовании критерия χ2 Пирсона. Различия количественных показателей рассчитаны с помощью U-критерия Манна-Уитни. Для оценки прогностических факторов риска летального исхода использовали метод отношения шансов для категориальных и количественных показателей. С помощью анализа ROC-кривых для количественных показателей получены точки отсечения cut-off с наилучшим сочетанием чувствительности и специфичности. Различия считали статистически значимыми при р<0,05.
Результаты
Распространенность СД2 у госпитализированных пациентов в ГБУЗ "ГКБ № 52 ДЗМ" в первую волну (n=1460) составила 20,8% (n=303), при этом доля мужчин - 44,6% (n=135), женщин - 55,5% (n=168). Медиана возраста 66 [58-74] лет. Аналогичные данные по распространенности СД получены и в период второй волны пандемии (n=1754): 18,4% (323 пациента) имели СД2 в анамнезе, из них мужчин - 53,6% (n=173), женщин - 46,4% (n=150). Медиана возраста 67 [61-73] лет. Общая смертность в первую волну составила 12,7% (n=186), а во вторую волну - 8,7% (n=152) (p<0,001). Доля летальных исходов у больных СД2 преобладала по сравнению с пациентами без СД в оба периода наблюдения: 18,8% (n=57) vs 10,8% (n=124) в первую волну (p<0,001) и 16,1% (n=52) vs 6,9% (n=98) во вторую волну пандемии (p<0,001). Таким образом, первая и вторая волны пандемии COVID-19 не различались по частоте СД2 и летальным исходам.
При анализе основных параметров в сравниваемых группах наблюдения получены следующие результаты. Группы сопоставимы по полу (p=0,843) и возрасту (p=0,853). Отмечалась более высокая распространенность сопутствующих заболеваний в группе СД2 по сравнению с группой без СД: по наличию АГ (87,5 vs 60,2%, p<0,001), ИБС (32,7 vs 17,4%, p<0,001), ХСН (29,4 vs 12,3%, p<0,001), ожирения (55,1 vs 20,2%, p<0,001). Почти у всех пациентов в исследуемых группах диагностирована ХБП (91,1 vs 94,7%, p=0,058), однако снижение СКФ <60 мл/ мин/1,73 м2 преобладало в группе СД2 (52,2 vs 39,8%, p=0,001). По патологии органов дыхания (8,9 vs 9,2%, p=0,91) и онкологическим заболеваниям (10,6 vs 12,1%, p=0,546) сравниваемые группы статистически не различались.
Среднетяжелое течение COVID-19 преобладало в группе без СД - 39,9 vs 53,0%, тогда как тяжелое течение с большей частотой встречалось в группе СД2 - 60,1 vs 47,0% (p=0,001). По данным КТ участники распределялись следующим образом: КТ-1 стадия с одинаковой частотой зарегистрирована в обеих группах (7,3 vs 11,6%, p=0,055), КТ-2 - более чем у половины пациентов без СД (47,5 vs 56,6%, p=0,016), КТ-3 и 4 наиболее часто отмечались у больных СД2 (37,3 vs 28,0%, p=0,008, и 7,9 vs 3,9%, p=0,019, соответственно).
Кроме того, отмечено статистически значимое преобладание количества переведенных в ОРИТ пациентов в группе СД2 (29,4 vs 18,8%, p=0,001), как и доля больных, нуждающихся в ИВЛ (20,8 vs 11,3%, p=0,001). Из всех пациентов, переведенных в ОРИТ, в 1-й группе потребовалась ИВЛ 70,8% (n=63), а во 2-й - 60,3% (n=47) (p=0,001). Частота летальных исходов в группе СД2 по сравнению с группой без СД в 1,5 раза выше (18,8 vs 12,5%, p=0,021). При этом гендерных различий по смертности в группе больных СД2 не выявлено (50,9% мужчин и 49,1% женщин, p=0,286). Однако у женщин с СД2 летальность выше, чем без СД (49,1 vs 40,4%, p=0,027), а у мужчин - сопоставима (50,9 vs 59,6%, p=0,255). У мужчин, больных СД, летальность выше, чем у женщин (59,6% мужчин vs 40,4% женщин, p=0,027).
Характеристика исследуемых групп по количественным параметрам представлена в таблице.
Характеристика количественных показателей для групп с сахарным диабетом 2-го типа и без сахарного диабета, Me [Q1-Q3]
Примечание. * - различия показателей статистически значимы (p<0,05). Расшифровка аббревиатур дана в тексте.
В группе больных СД2 отмечен закономерно более высокий показатель индекса массы тела (ИМТ) и, соответственно, массы тела, чем в группе без СД, ГПН. При поступлении у больных СД2 зарегистрированы более выраженные проявления, отражающие тяжесть течения COVID-19: сниженную SpO2, выше маркеры воспаления (лейкоциты, СРБ, фибриноген). Кроме того, в 1-й группе выявлены более низкие показатели СКФ и ФВ ЛЖ. Однако, несмотря на полученные данные о более тяжелом течении COVID-19 у больных СД2, по длительности госпитализации исследуемые группы не различались.
Медиана длительности СД составила 10 [5-15] лет, при этом 55,6% пациентов болели СД2 более 10 лет. По типу сахароснижающей терапии, проводимой до госпитализации, участников распределили следующим образом: терапию метформином получали 53,3% (113 пациентов), инсулинотерапию - 31,6% (67 пациентов), препараты сульфонилмочевины - 29,3% (62 пациента), препараты группы ингибиторов натрий-глюкозного котранспортера 2-го типа - 8,0% (17 пациентов), а лечение инкретинами получали 9,9%, из них ингибиторы дипепти-дилпептидазы-4 - 9,4% (20 пациентов), агонисты рецепторов глюкагоноподобного пептида-1 - 0,5% (1 пациент). Терапию тиазолидиндионами и ингибиторами α-глюкозидаз в группе СД2 больные не получали.
Дальнейшую оценку прогностических факторов риска летального исхода проводили среди числа умерших пациентов в исследуемых группах (рис. 1-4).
Рис. 1. Анализ анамнестических факторов риска летального исхода в группе больных сахарным диабетом 2-го типа
Здесь и на рис. 2-4: расшифровка аббревиатур дана в тексте.
Рис. 2. Анализ анамнестических факторов риска летального исхода в группе пациентов без сахарного диабета
Рис. 3. Анализ клинико-лабораторных факторов риска летального исхода в группе больных сахарным диабетом 2-го типа
В группе СД2 наличие АГ увеличивало риск смертельного исхода в 9,9 раза [95% доверительный интервал (ДИ) 1,3373,85, p=0,003]. Мужской пол, наличие ИБС, ХСН, ожирения и длительность диабета более 11 лет повышали риск смерти, однако для данных показателей получены статистически незначимые результаты (см. рис. 1). Выделение степени ожирения как фактора риска также не показало достоверных результатов: ИМТ 30,0-34,9 кг/м2 (отношение шансов 0,78; 95% ДИ 0,41-1,5, p=0,461), 35,0-39,9 кг/м2 (отношение шансов 1,3; 95% ДИ 0,66-2,65, p=0,435), >40,0 кг/м2 (отношение шансов 1,7; 95% ДИ 0,85-3,52, p=0,161).
В группе без СД, как и в 1-й группе, АГ повышала риск летального исхода в 3,6 раза (95% ДИ 1,7-7,6, p<0,001). В отличие от больных СД2, в данной группе наличие ХСН статистически значимо увеличивало риск смерти в 2,5 раза (95% ДИ 1,21-5,15, p=0,021), ИБС - в 2,4 раза (95% ДИ 1,28-4,69, p=0,01), у мужчин риск смертельного исхода был выше в 1,9 раза (95% ДИ 1,07-3,5, p=0,027). Аналогично группе СД2, у пациентов без СД наличие ожирения имело тенденцию к увеличению риска летального исхода, однако без статистической значимости (p=0,2) (см. рис. 2), как и разделение по степеням ожирения - ожирение I степени (p=0,631), II степени (p=0,804), III степени (p=1,0).
Для клинико-лабораторных показателей в группе СД2 отобраны следующие критические точки: у пациентов старше 66 лет риск летального исхода возрастает в 3,4 раза (95% ДИ 1,8-6,4, p<0,001), снижение сатурации <95% повышает риск смерти в 2 раза (95% ДИ 1,09-3,66, p=0,023), лимфопения <1,3х109/л увеличивает риск летального исхода в 2,5 раза (95% ДИ 1,35-4,67, p=0,003), при содержании СРБ в крови >90,7 мг/л риск смертельного исхода возрастает в 4,5 раза (95% ДИ 2,38-8,61, p<0,001), при уровне ЛДГ >302,7 ед/л данный риск повышается в 4,8 раза (95% ДИ 2,35-9,65, p<0,001), снижение СКФ <58 мл/мин/1,73 м2 увеличивает риск летального исхода в 3,1 раза (95% ДИ 1,67-5,78, p<0,001). Для отобранных значений уровня лейкоцитов, ГПН, фибриногена, D-димера, а также ФВ ЛЖ получены статистически незначимые результаты повышения риска летального исхода в группе СД2 (см. рис. 3).
Во 2-й группе получены более высокие значения критических точек для возраста, уровня ЛДГ, D-димера, ИЛ-6. Так, возраст старше 71 года у пациентов без СД увеличивает риск смерти в 3,8 раза (95% ДИ 2,08-7,05, p<0,001), уровень ЛДГ >329,5 ед/л повышает риск летального исхода в 2,7 раза (95% ДИ 1,49-4,9, p=0,001), а содержание в крови D-димера >471,5 нг/мл - в 7,1 раза (95% ДИ 2,96-16,78, p<0,001), показатель ИЛ-6 >52,3 пг/мл увеличивает риск смертельного исхода в 3,9 раза (95% ДИ 1,1-13,82, p=0,042). Аналогичные точки отсечения в группе без СД имеют показатели лейкоцитов и лимфоцитов. При значении лейкоцитов >6,5х109/л риск смерти возрастает в 2,4 раза (95% ДИ 1,33-4,32, p=0,003), при лимфопении <1,3х109/л - в 2,6 раза (95% ДИ 1,37-4,77, p=0,003). Для сатурации, уровня ГПН и СРБ отмечаются более низкие показатели точек cut-off в группе без СД в сравнении с больными СД2. Сатурация <94% увеличивает риск смерти в 4 раза (95% ДИ 2,11-7,71, p<0,001), уровень ГПН >6,3 ммоль/л статистически значимо повышает риск летального исхода у пациентов без СД в 2 раза (95% ДИ 1,11-3,76, p=0,02), при содержании СРБ в крови >69,1 мг/л данный риск возрастает почти в 5 раз (95% ДИ 2,65-9,34, p<0,001). При СКФ <66 мл/мин/1,73 м2 риск летального исхода во 2-й группе повышается в 2,1 раза (95% ДИ 1,12-3,77, p=0,019). Для уровня фибриногена >6,3 г/л и ФВ ЛЖ <61% в исследуемой группе, как и у больных СД2, получены статистически не значимые результаты (см. рис. 4).
Рис. 4. Анализ клинико-лабораторных факторов риска летального исхода в группе пациентов без сахарного диабета
Таким образом, в группе СД2 при более низких показателях уровня ЛДГ, D-димера, ИЛ-6, а также в более молодом возрасте (66 лет vs 71 года) больше риск развития летального исхода, чем в группе контроля. Обращает на себя внимание, что ГПН >6,3 ммоль/л - достоверный фактор риска летального исхода у больных без СД2 в анамнезе.
Обсуждение
По результатам данного исследования, распространенность СД2 у больных новой коронавирусной инфекцией в период первой и второй волны пандемии составила 19,5%, что сопоставимо с результатами других исследований [1]. В оба периода наблюдения доля смертельных исходов у больных СД2 и COVID-19 преобладала по сравнению с пациентами без СД. Данные метаанализа, проведенного A. Kumar и соавт. с включением около 16 003 пациентов, показывают, что СД повышает смертность при COVID-19 в 1,9 раза [8]. В нашем исследовании у пациентов с СД2 частота летальных исхода в 1,5 раза выше, чем в группе без СД (18,8 vs 12,5%, p=0,021).
В исследовании М.В. Шестаковой и соавт. выявлено, что показатель летальности у мужчин c СД и COVID-19 в 2 раза выше, чем у женщин [9]. Однако в настоящем исследовании не выявлено гендерных различий по смертности в группе СД2, но данная тенденция имелась. Следовательно, мужской пол был выбран как прогностический фактор риска летального исхода для последующего анализа, однако статистическую значимость он получил в группе без СД: повышал риск смерти в 1,9 раза (p=0,027). Результаты различных исследований также демонстрируют, что мужской пол связан с увеличением риска смертности при COVID-19 в 1,5-2,7 раза, но не разделяют исследуемые выборки по наличию СД, в отличие от данного исследования [10, 11]. В то же время в популяции женщин смертность преобладала в группе СД2 по сравнению с группой без СД, т.е. женщины с СД2 умирали чаще. Эти данные следует с осторожностью интерпретировать в общей популяции больных СД2 и COVID-19, так как изначально отбирали участников, сопоставимых по полу и возрасту в исследуемых группах.
В настоящем исследовании исходно у больных СД2 и COVID-19 зарегистрирована высокая частота сопутствующих заболеваний. Однако дальнейший анализ показал, что среди ассоциированной патологии, такой как ИБС, ХСН, ожирение, именно наличие АГ статистически значимо повышало риск развития летального исхода у данной категории больных в 9,9 раза (p=0,003). Это подтверждается и данными, полученными в ходе двуцентрового ретроспективного исследования в Ухане (Китай), где показано, что АГ - независимый фактор риска госпитальной смерти пациентов с СД и повышает данный риск в 3,1 раза [12].
Интересно, что, по данным настоящего исследования, ожирение не повышало риск смерти как в группе СД2, так и в группе контроля независимо от степени ожирения. Это, с одной стороны, подтверждается результатами исследования Х. Zhao и соавт., где показано, что ожирение усугубляет тяжелый исход
COVID-19, но не оказывает статистически значимого влияния на смертность. Однако ИМТ ≥35 кг/м2 служит значимым предиктором и тяжелого исхода, и смертности от COVID-19 в данном исследовании [13]. С другой стороны, в метаанализе, проведенном Y. Huang и соавт. с включением около 45 650 участников, наличие ожирения увеличивало риск госпитализации, поступление в ОРИТ и потребность в ИВЛ, а также повышало риск смертельного исхода в 1,5 раза [14].
W. Guo и соавт., а также Y. Sun и соавт. показали, что у пациентов с СД уровни сывороточных биомаркеров, связанных с воспалением, таких как ИЛ-6, СРБ, сывороточный ферритин и D-димер, были значительно выше по сравнению с пациентами без СД [5, 15]. В настоящем исследовании получены аналогичные данные. У больных СД2 и COVID-19 выявлены более высокие уровни лейкоцитов как при поступлении, так и на 7-е сутки госпитализации, содержание СРБ и фибриногена в крови при поступлении в стационар. Кроме того, были определены критические точки клинико-лабораторных показателей, которые служат предвестниками летального исхода у больных СД2 и COVID-19. Дальнейший анализ данных показателей и их сравнение в 2 группах выявили следующее: в более раннем возрасте (66 лет vs 71 года), а также при более высоком уровне сатурации (95 vs 94%), но при низких показателях маркеров воспаления (ЛДГ >302,7 vs 329,5 ед/л, ИЛ-6 >47,9 vs 52,3 пг/мл) и коагуляции (D-димер >394 vs 471,5 нг/мл) у больных СД2 выше риск развития летального исхода, чем в группе контроля.
Особое внимание необходимо уделить прогностически неблагоприятному уровню гликемии у пациентов без СД. Уровень ГПН >6,3 ммоль/л у больных COVID-19, но без СД в анамнезе, уже считают фактором, увеличивающим риск смертельного исхода в 2 раза. Неоднократно показано, что стрессовая гипергликемия при новой коронавирусной инфекции в отсутствие СД усугубляет течение инфекции [6]. По результатам исследования S.P. Liu и соавт., повышение ГПН >11,1 ммоль/л у пациентов без СД по сравнению с ГПН <7,0 ммоль/л связано с плохим клиническим прогнозом и увеличивает риск поступления в ОРИТ почти в 12 раз [16]. Поэтому необходимо контролировать и корректировать уровень гликемии не только у больных СД2 и COVID-19, но и у пациентов без СД.
Выводы
1. Распространенность СД2 у госпитализированных больных в период первой и второй волны пандемии COVID-19 составила 19,5%.
2. Смертность больных СД2 в 1,5 раза выше по сравнению с пациентами без СД, при этом не выявлено гендерных различий по доле летальных исходов в группе СД2.
3. У больных СД2 выявлена высокая распространенность ассоциированных заболеваний, таких как АГ, ИБС, ХСН, ХБП С3 стадии, ожирение, а кроме того, более высокие показатели воспалительного процесса (лейкоциты, СРБ, фибриноген) и более низкие значения ФВ ЛЖ.
4. У больных СД в более раннем возрасте (66 лет vs 71 года), а также при более высоком уровне сатурации (95 vs 94%), низких показателях маркеров воспаления (ЛДГ >302,7 vs 329,5 ед/л, ИЛ-6 >47,9 vs 52,3 пг/мл) и коагуляции (D-димер >394 vs 471,5 нг/мл) выше риск развития летального исхода, чем в группе контроля.
5. ГПН >6,3 ммоль/л у больных COVID-19 без СД в анамнезе повышает риск развития смертельного исхода в 2 раза.
ЛИТЕРАТУРА
1. Tian W., Jiang W., Yao J. et al. Predictors of mortality in hospitalized COVID-19 patients: A systematic review and meta-analysis // J. Med. Virol. 2020. Vol. 92, N 10. P. 1875-1883. DOI: https://doi.org/10.1002/jmv.26050
2. Zhu L., She Z.G., Cheng X. et al. Association of blood glucose control and outcomes in patients with COVID-19 and pre-existing type 2 diabetes // Cell Metab. 2020. Vol. 31. P 1068-1077.e3. DOI: https://doi.org/10.1016/j.cmet.2020.04.021
3. Richardson S., Hirsch J.S., Narasimhan M. et al. Presenting characteristics, comorbidities, and outcomes among 5700 patients hospitalized with COVID-19 in the New York city area // JAMA. 2020. Vol. 323, N 20. P. 2052-2059. DOI: https://doi.org/10.1001/jama.2020.6775
4. Zhang Y., Cui Y., Shen M. et al. Association of diabetes mellitus with disease severity and prognosis in COVID-19: A retrospective cohort study // Diabetes Res. Clin. Pract. 2020. Vol. 165. P. 108227. DOI: https://doi.org/10.1016/j.di-abres.2020.108227
5. Guo W., Li M., Dong Y. et al. Diabetes is a risk factor for the progression and prognosis of COVID-19 // Diabetes Metab. Res. Rev. 2020. P. e3319. DOI: https://doi.org/10.1002/dmrr.3319
6. Zhang Y., Li H., Zhang J. et al. The clinical characteristics and outcomes of patients with diabetes and secondary hyperglycaemia with coronavirus disease 2019: A single-centre, retrospective, observational study in Wuhan // Diabetes Obes. Metab. 2020. Vol. 22, N 8. P. 1443-1454. DOI: https://doi.org/10.1111/dom.14086
7. Камкин Е.Г., Костенко Н.А., Каракулина Е.В. и др. Временные методические рекомендации. Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-19). Министерство здравоохранения Российской Федерации. Версия 6. 28.04.2020. [Электронный ресурс]. URL: https://static-1.rosminzdrav.ru/system/attachments/attaches/000/050/116/original/28042020_МR_C0VID-19_v6.pdf
8. Kumar A., Arora A., Sharma P. et al. Is diabetes mellitus associated with mortality and severity of COVID-19? A meta-analysis // Diabetes Metab. Syndr. 2020. Vol. 14, N 4. P. 535-545. DOI: https://doi.org/10.1016/j.dsx.2020.04.044
9. Шестакова М.В., Викулова О.К., Исаков М.А. и др. Сахарный диабет и COVID-19: анализ клинических исходов по данным регистра сахарного диабета Российской Федерации // Проблемы эндокринологии. 2020. Т 66, № 1. С. 35-46. DOI: https://doi.org/10.14341/probl12458
10. Parohan M., Yaghoubi S., Seraji A. et al. Risk factors for mortality in patients with Coronavirus disease 2019 (COVID-19) infection: a systematic review and metaanalysis of observational studies // Aging Male. 2020. Vol. 23, N 5. P. 1416-1424. DOI: https://doi.org/10.1080/13685538.2020.1774748
11. Palaiodimos L., Kokkinidis D.G., Li W. et al. Severe obesity, increasing age and male sex are independently associated with worse in-hospital outcomes, and higher in-hospital mortality, in a cohort of patients with COVID-19 in the Bronx, New York // Metabolism. 2020. Vol. 108. P. 154262. DOI: https://doi.org/10.1016/j.metabol.2020.154262
12. Shi Q., Zhang X., Jiang F. et al. Clinical characteristics and risk factors for mortality of COVID-19 patients with diabetes in Wuhan, China: a two-center, retrospective study // Diabetes Care. 2020. Vol. 43, N 7. 1382-1391. DOI: https://doi.org/10.2337/dc20-0598
13. Zhao X., Gang X., He G. et al. Obesity increases the severity and mortality of influenza and COVID-19: A systematic review and meta-analysis // Front. Endocrinol (Lausanne). 2020. Vol. 11. P. 595109. DOI: https://doi.org/10.3389/fendo.2020.595109
14. Huang Y., Lu Y., Huang Y.M. et al. Obesity in patients with COVID-19: a systematic review and meta-analysis. Metabolism. 2020. Vol. 113. P. 154378. DOI: https://doi.org/10.1016/j.metabol.2020.154378
15. Sun Y., Zhao R., Hu Z. et al. Differences in the clinical and hematological characteristics of COVID-19 patients with and without type 2 diabetes // J. Diabetes Res. 2020. Vol. 2020. P. 1038585. DOI: https://doi.org/10.1155/2020/1038585
16. Liu S.P, Zhang Q., Wang W. et al. Hyperglycemia is a strong predictor of poor prognosis in COVID-19 // Diabetes Res. Clin. Pract. 2020. Vol. 167. P. 108338. DOI: https://doi.org/10.1016/j.diabres.2020.108338