Особенности жирового обмена у пациентов с сахарным диабетом 2 типа на комбинированной терапии с эмпаглифлозином по сравнению с монотерапией метформином

• Мишарова Алина Павловна
• Аметов Александр Сергеевич
• Кондратьева Лариса Васильевна
• Короткова Татьяна Николаевна

Резюме

Сегодня по-прежнему сохраняется высокая смертность пациентов с сахарным диабетом 2-го типа (СД2). Однако парадигма лечения СД2 изменилась после открытия нового класса препаратов - ингибиторов натрий-глюкозного котранспортера 2-го типа, который показал снижение смертности от сердечно-сосудистых заболеваний на фоне приема эмпаглифлозина. В связи с этим сделано предположение о наличии иного механизма действия глифлозинов в отношении параметров метаболического здоровья у пациентов с СД2.

Цель исследования - изучить влияние эмпаглифлозина на жировой обмен у пациентов с СД2.

Дизайн: одноцентровое проспективное рандомизированное исследование.

Материал и методы. В исследование включены 63 пациента (из них 49 женщин) с СД2 и ожирением. Средний возраст пациентов составил 61,5 года. После рандомизации методом случайных чисел пациентам рекомендовано лечение: в 1-й группе (n=38) метформин 2000 мг/сут + эмпаглифлозин 25 мг/сут, во 2-й группе (n=25) монотерапия метформином 2000 мг/сут. Динамику таких параметров, как масса тела (МТ), рост, окружность талии (ОТ) и бедер, индекс массы тела (ИМТ), уровень глюкозы крови натощак, гликированный гемоглобин, параметры липидного профиля, адипонектин, индекс инсулинорезистентности (HOMA-IR, англ. Homeostasis model assessment of insulin resistance), оценивали через 3 и 6 мес.

Результаты. В группе комбинированной терапии наряду со статистически значимым антигипергликемическим эффектом нами выявлены достоверные результаты о влиянии эмпаглифлозина на жировой обмен, а именно - снижение МТ (р=0,028), ИМТ (р=0,033), ОТ (р=0,017) через 6 мес наблюдения. Полученные данные согласуются с положительной статистически значимой динамикой улучшения чувствительности к инсулину (р=0,029) и увеличения уровня высокомолекулярного адипонектина с 9,47 до 14,4 мкг/мл (р=0,031) через 6 мес. Также на фоне увеличения уровня адипонектина отмечено снижение уровня общего холестерина (ХС), ХС липопротеинов низкой плотности, триглицеридов и увеличение уровня ХС липопротеинов высокой плотности, что подтверждено корреляционным анализом.

Заключение. Результаты нашего исследования подтверждают клинически значимые негликемические эффекты эмпаглифлозина в отношении жирового обмена у пациентов с СД2.

Ключевые слова:сахарный диабет 2-го типа; ожирение; жировой обмен; эмпаглифлозин

Главная задача современной медицины заключается в предотвращении развития и прогрессирования хронических неинфекционных заболеваний. На сегодняшний день отмечаются сохраняющаяся высокая смерт­ность пациентов с сахарным диабетом 2-го типа (СД2), а также существенное сокращение продолжительности жизни и ранняя инвалидизация, несмотря на то что глобально в мире и в нашей стране ученые добились хорошего контроля гликемии на фоне приема сахароснижающих препаратов [1, 2].

В связи с этим в 2015 г. произошло важное открытие: впервые представлены революционные результаты исследования нового класса препаратов - ингибиторов натрий-глюкозного котранспортера 2-го типа, которые показали 38% снижение смертности по причине сердечно-сосудистых заболеваний на фоне приема эмпаглифлозина по сравнению с плацебо у пациентов с СД2 [3]. В ходе исследования отмечено незначительное снижение уровня гликированного гемоглобина (HbA1c), уменьшение массы тела (МТ) до 3-4 кг, уменьшение окружности талии (ОТ), а также снижение уровня мочевой кислоты, артериального давления и небольшое увеличение холестерина как липопротеинов низкой плотности (ХС-ЛПНП), так и липопротеинов высокой плотности (ХС-ЛПВП) [3, 4]. В результате полученных в исследовании данных предположили, что снижение смертности, возможно, не только связано с глюкозотоксичностью, но и подразумевает наличие других механизмов действия глифлозинов в отношении параметров метаболического здоровья у пациентов с СД2. В настоящее время продолжаются исследования по изучению негликемических эффектов ингибиторов натрий-глюкозного котранспортера 2-го типа. С учетом прямой взаимосвязи СД2 с ожирением более чем в 80% случаев мы посчитали необходимым изучить параметры жирового обмена на фоне комбинированной терапии метформином с эмпаглифлозином по сравнению с монотерапией метформином.

Цель нашего исследования - изучить влияние комбинированной терапии метформином с эмпаглифлозином по сравнению с монотерапией метформином на жировой обмен у пациентов с СД2.

Задачи исследования

· Проанализировать динамику уровня глюкозы в плазме крови натощак и HbA1c.

· Оценить антропометрические показатели: МТ, индекс МТ (ИМТ), ОТ, окружность бедер на фоне приема эмпаглифлозина.

· Изучить в динамике индекс инсулинорезистентности (HOMA-IR, англ. Homeostasis model assessment of insulin resistance).

· Оценить динамику уровня адипонектина как основного маркера метаболического здоровья.

· Проанализировать показатели липидного профиля: уровень ХС, ХС-ЛПНП, ХС-ЛПВП, триглицеридов (ТГ).

· Изучить корреляционную взаимосвязь уровня адипонектина с массой тела, показателями липидного обмена и инсулинорезистентностью (индекс HOMA-IR).

Материал и методы

После одобрения локальным этическим комитетом ФГБОУ ДПО РМАНПО Минздрава России (протокол № 14 от 27 октября 2020 г.) проведено одноцентровое проспективное рандомизированное исследование на базе городской поликлиники ГБУЗ МО "Домодедовская больница" с марта 2021 г. по май 2023 г. Всего в исследование включены 63 пациента, из них 49 (77,8%) женщин с ранее установленным СД2 и ожирением, согласно классификации Всемирной организации здравоохранения.

Критерии включения: возраст от 30 до 75 лет, ИМТ от 30 до 45 кг/м², отсутствие в анамнезе инсулинотерапии и лечение препаратами из группы ингибиторов натрий-глюкозного котранспортера 2-го типа.

Критерии невключения: диабетический кетоацидоз, хроническая болезнь почек, скорость клубочковой фильтрации <45 мл/мин/1,73м², наличие инфекций мочеполовой системы, беременность и период грудного вскармливания.

Рандомизация выполнена методом случайных чисел. Пациентам 1-й (основной) группы (n=38) было рекомендовано к терапии метформином в дозе 2000 мг/сут добавить эмпаглифлозин в дозе 25 мг с отменой препаратов других лекарственных групп. Пациенты 2-й группы (контроля) продолжили монотерапию метформином в дозе 2000 мг/сут (n=25).

Всем пациентам проведен физикальный осмотр с измерением МТ, роста, ОТ и окружности бедер, расчетом ИМТ, исследованы общий клинический и биохимический анализы крови с развернутым липидным профилем, определены уровни HbA1c, высокомолекулярного адипонектина, инсулина с расчетом индекса HOMA-IR. Динамику показателей оценивали через 3 и 6 мес.

Рост измеряли с помощью стандартного вертикального ростомера с точностью до 0,5 см, для определения МТ использовали напольные весы с точностью до 0,1 кг, ОТ и окружность бедер измеряли с помощью сантиметровой ленты (норма <94 см у мужчин и <80 см у женщин).

Биохимический анализ крови выполнен на высокопроизводительных автоматических биохимических анализаторах выборочного действия FURUNO CA 400, Sapphire 400 (Япония), Beckman AU 480 (США) с определением уровня глюкозы плазмы крови натощак (норма 3,9-6,4 ммоль/л), HbA1c (норма 4-6%), ХС (норма 0-5,2 ммоль/л), ХС-ЛПНП (норма 0-4 ммоль/л), ХС-ЛПВП (норма 0,78-2,2 ммоль/л), ТГ (норма 0-2,3 ммоль/л). Изучение маркеров жирового обмена, в частности адипонектина, проводили в сыворотке крови на анализаторе ASSAYPRO Human Adiponectin Elisa Kit (США), норма для женщин 1,2-25,2 мкг/мл, для мужчин 1,9-17,1 мкг/мл. Чувствительность к инсулину оценивали по индексу HOMA-IR [HOMA-IR = гликемия натощак (ммоль/л) × иммунореактивный инсулин (мкМЕ/мл)]/22,5]. Значение индекса HOMA-IR <2,5 считали нормальным.

Данные представлены в виде медианы и интерквартильного интервала (Ме, IQR) и проанализированы с помощью непараметрического U-критерия Манна-Уитни, так как распределение выборки отличалось от нормального. Взаимосвязь двух показателей в динамике через 3 и 6 мес внутри группы также оценивали с использованием критерия Вилкоксона для непараметрических данных. Для изучения взаимосвязи исследуемых показателей использован непараметрический коэффициент ранговой корреляции Спирмена. Расчеты проведены с помощью программ Microsoft Excel 2016, пакета Jamovi Desctop 2.3.21 (США). Значение р<0,05 статистически значимо.

Результаты и обсуждение

Исходные показатели пациентов в обеих группах статистически сопоставимы по анамнестическим, антропометрическим данным и результатам биохимического исследования (табл. 1).

При анализе исходных параметров углеводного обмена обращает на себя внимание наличие удовлетворительного гликемического контроля в обеих группах, при том что 60 (95,2%) пациентов в качестве сахароснижающей терапии получали монотерапию метформином в дозе 2000 мг/сут, 1 (1,6%) пациент - комбинацию метформин в дозе 2000 мг + линаглиптин в дозе 5 мг, 2 (3,2%) пациента - комбинацию метформин в дозе 2000 мг + гликлазид в дозе 60 мг.

Необходимо отметить, что гипотензивную терапию получали 52 (82,5%) пациента, из них 21 (33,3%) терапию статинами - розувастатин в дозах 5 и 10 мг и аторвастатин в дозах 20 и 40 мг. Известно, что гипергликемия и липидные нарушения (преимущественно гипертриглицеридемия) развиваются в результате нарушения чувствительности тканей к инсулину. Гипергликемия, дислипидемия и гиперинсулинемия, являясь важными компонентами метаболического нездоровья, вызывают дисфункцию эндотелия сосудов и ремоделирование сосудистой стенки, тем самым ускоряя развитие атеросклероза и наступление его клинических последствий [5, 6]. В нашем исследовании исходно у всех пациентов выявлено повышение уровня общего ХС, остальные показатели липидного профиля в пределах референсного диапазона. При статистическом анализе показатели пациентов, получающих гиполипидемическую терапию, не учитывали.

СД2 и метаболические изменения, включающие инсулинорезистентность, абдоминальное ожирение, дислипидемию, имеют общие патофизиологические механизмы и чаще всего связаны с избытком жировой ткани и ее дисфункцией [7-10]. При изучении исходных параметров в 1-й группе признаки инсулинорезистентности выявлены у большинства пациентов [23 (60,5%)], во 2-й группе - у 10 (40%) человек.

В последние несколько лет активно изучают эффекты адипокинов, в частности высокомолекулярного, продуцируемого жировой тканью и служащего одним из важнейших интерграторов метаболического здоровья. Следует отметить, что физио­логические эффекты адипонектина еще недостаточно хорошо изучены, однако, согласно данным литературных источников, он обладает рядом протективных свойств [11]. Как отмечает ряд авторов, адипонектин реализует свои физиологические эффекты посредством специфических рецепторов, расположенных, в частности, в адипоцитах жировой ткани, мышечной ткани, печени и других тканях, способствуя прежде всего снижению инсулинорезистентности, что приводит к увеличению захвата глюкозы мышцами и жировой тканью [12-14]. Более того, адипонектин, как считают, обладает инсулиноподобным эффектом, обеспечивая захват глюкозы мышцами и адипоцитами жировой ткани посредством глюкозного транспортера (GLUT4), а также подавляет глюконеогенез в печени и липолиз жировой ткани [15-18]. Под влиянием адипонектина уменьшаются синтез и секреция триглицеридов печенью, при этом в печени увеличивается продукция ХС-ЛПВП.

По данным литературы, у пациентов с СД2, ожирением и атеросклерозом отмечено снижение уровня адипонекина в плазме крови [19-21]. При анализе исходных параметров пациентов в 1-й группе максимальный уровень адипонектина сыворотки крови составил 38,6 мкг/мл, минимальный - 3,09 мкг/мл (в пределах референсного диапазона), при этом значение выше нормы зарегистрировано у 5 (13,2%) женщин и 2 (5,3%) мужчин. Во 2-й группе наибольший уровень адипонектина сыворотки крови - 35,6 мкг/мл, наименьший - 4,4 мкг/мл (также в пределах референсного интервала); уровень адипонектина выше нормальных значений отмечен у 2 (8%) женщин, у всех мужчин он в пределах референсных значений. Гипоадипонектинемии в группах наблюдения не выявлено.

Динамика показателей через 3 и 6 мес наблюдения

При изучении динамики показателей в группе комбинированной терапии метформином + эмпаглифлозином нами получено статистически значимое снижение уровня глюкозы в плазме крови натощак на 1,0 ммоль/л (р<0,001) через 3 мес и 0,8 ммоль/л (р=0,008) через 6 мес, а также статистически значимое снижение уровня HbA1c на 0,38% (р=0,011) и 0,45% (р=0,047) соответственно по сравнению с группой монотерапии метформином, в которой достоверных изменений на протяжении 6 мес наблюдений не отмечено (рис. 1). Полученные нами результаты согласуются с данными исследования EMPA-REG OUTCOME, которые также показали снижение уровня HbA1c на 0,24-0,36% [3, 4].

В одном из ключевых исследований UKPDS по лечению СД2 доказано, что достижение удовлетворительного гликемического контроля напрямую связано со снижением рисков развития микрососудистых осложнений. На основании этого сформулирована концепция "метаболической памяти", которая акцентирует необходимость ранней интенсификации антигипергликемической терапии для снижения рисков развития микро- и макрососудистых осложнений СД2 [22]. Согласно полученным результатам нашего исследования, возможно, что раннее назначение комбинации ингибиторов натрий-глюкозного котранспортера 2-го типа с другими сахароснижающими препаратами будет рассматриваться в качестве первичной профилактики неблагоприятных сердечно-сосудистых исходов.

При дальнейшем анализе полученных результатов в 1-й группе нами установлено статистически значимое снижение МТ, а также изменение таких показателей, как ИМТ, ОТ и окружность бедер через 3 и 6 мес наблюдения. Статистически значимых изменений антропометрических показателей во 2-й группе не выявлено (рис. 2).

Как известно, показатель ОТ - общепризнанный диагностический критерий висцерального ожирения. В ранее опубликованных исследованиях установлено, что на фоне приема глифлозинов снижение МТ главным образом связано с глюкозурией и осмотическим диурезом, вследствие чего происходит потеря жировой массы со значительным уменьшением висцеральной жировой ткани [23, 24]. Таким образом, результаты нашего исследования согласуются с ранее опубликованными данными.

В процессе наблюдения за пациентами в группе комбинированной терапии нами отмечено статистически значимое уменьшение выраженности инсулинорезистентности посредством снижения индекса HOMA-IR на 2,0 (р=0,003) через 3 мес наблюдения и на 1,55 (р=0,029) через 6 мес от исходного. Во 2-й группе динамики индекса HOMA-IR не отмечено (рис. 3).

Необходимо обратить особое внимание на динамику уровня высокомолекулярного адипонектина в группах сравнения. В нашем исследовании в 1-й группе на фоне комбинированной терапии метформином с эмпаглифлозином через 3 мес наблюдения получено статистически значимое увеличение уровня адипонектина на 11,43 мкг/мл (р=0,007), через 6 мес на 4,93 мкг/мл (р=0,031) от исходного уровня. Во 2-й группе, несмотря на отсутствие статистически значимого увеличения уровня адипонектина, прослеживается аналогичная тенденция: через 3 мес увеличение уровня адипонектина на 4,28 мкг/мл, через 6 мес на 0,58 мкг/мл от исходного уровня (рис. 4). С учетом полученных результатов можно предположить, что эмпаглифлозин способствует активации адипонектина.

Представляет интерес протективная роль высокомолекулярного адипонектина в патогенезе прогрессирования дислипидемии. Известно, что гипоадипонектинемия встречается чаще у пациентов с СД2 и ожирением и может быть одной из причин нарушения жирового обмена [25]. В 1-й группе на фоне увеличения уровня адипонектина сыворотки крови выявлено статистически значимое улучшение изучаемых показателей липидного обмена через 6 мес (табл. 2). В ранее опубликованных исследованиях показано, что глифлозины действительно оказывают положительное влияние на липидный обмен, снижая уровень ТГ и увеличивая уровень ХС-ЛПВП [26].

В то же время на фоне монотерапии метформином статистически значимых изменений показателей липидного профиля не получено (табл. 3).

Таким образом, мы можем предположить, что эмпаглифлозин помогает снизить риски развития дислипидемии у пациентов с СД2 и ожирением за счет протективного действия адипонектина.

При проведении корреляционного анализа в 1-й группе результаты нашего исследования показали наличие отрицательной взаимосвязи уровня адипонектина с МТ, индексом HOMA-IR и ТГ, а также положительную взаимосвязь уровня адипонектина с уровнем ХС-ЛПВП через 3 мес (рис. 5).

Во 2-й группе также установлена статистически значимая взаимосвязь аналогичных параметров (рис. 6).

Согласно полученным результатам, мы допускаем, что один из возможных механизмов, оказывающих влияние на снижение инсулинорезистентности и улучшение показателей липидного профиля, реализуется посредством увеличения уровня высокомолекулярного адипонектина на фоне добавления эмпаглифлозина к терапии.

Заключение

В результате проведенного нами исследования при сравнительной оценке двух групп пациентов с СД2 и ожирением, наблюдаемых на протяжении 6 мес, в группе комбинированной терапии метформином с эмпаглифлозином установлены наиболее значимые изменения, такие как снижение массы тела, инсулинорезистентности (индекс HOMA-IR), увеличение маркера метаболического здоровья высокомолекулярного адипонектина и улучшение показателей липидного профиля. Мы полагаем, что, возможно, влияние эмпаглифлозина на изучаемые параметры реализуется опосредованно через действие адипонектина за счет взаимосвязи с его рецепторами, расположенными в мышечной и жировой тканях и печени. Кроме того, адипонектин посредством переносчика GLUT4 также способствует улучшению показателей жирового обмена. Таким образом, все вышеперечисленное можно рассматривать с позиции профилактики развития дислипидемии у пациентов с СД2 и ожирением. Полученные данные согласуются с положительной статистически значимой динамикой улучшения чувствительности к инсулину и увеличения уровня высокомолекулярного адипонектина.

В настоящее время активно изучается патогенез влияния адипонектина на показатели липидного обмена. По результатам нашего исследования, в 1-й группе через 6 мес на фоне увеличения уровня адипонектина отмечено снижение уровня общего ХС, ХС-ЛПНП, ТГ и увеличение уровня ХС-ЛПВП. Обращают на себя внимание статистически значимые корреляционные взаимосвязи в 1-й группе: положительная - между уровнем адипонектина и ХС-ЛПВП и отрицательная - между уровнем адипонектина и ТГ.

Таким образом, результаты нашего исследования подтверждают клинически значимые негликемические эффекты эмпаглифлозина на ключевые параметры жирового обмена, что доказывает целесообразность более активного применения в клинической практике препаратов группы ингибиторов натрий-глюкозного котранспортера 2-го типа для коррекции метаболических нарушений у пациентов с СД2 и ожирением.

Литература

1. Oldridge N.B., Stump T.E., Nothwehr F.K., Clark D.O. Prevalence and outcomes of comorbid metabolic and cardiovascular conditions in middle- and older-age adults // J. Clin. Epidemiol. 2001. Vol. 54, N 9. P. 928-934. DOI: https://doi.org/10.1016/s0895-4356(01)00350-x

2. Драпкина О.М., Самородская И.В., Старинская М.А. и др. Ожирение: оценка и тактика ведения пациентов. Москва, 2021. 174 с.

3. Резолюция промежуточного совещания экспертного совета по результатам исследования EMPA-REG OUTCOME // Сахарный диабет. 2016. Т. 19, № 2. С. 182-185. DOI: https://doi.org/10.14341/DM2004156-61

4. Zinman B., Wanner C., Lachin J.M., Fitchett D., Bluhmki E., Hantel S. et al. Empagliflozin, cardiovascular outcomes, and mortality in type 2 diabetes // N. Engl. J. Med. 2015. Vol. 373, N 22. P. 2117-2128. DOI: https://doi.org/1056/NEJMoa1504720

5. Zoghi G., Shahbazi R., Mahmoodi M. et al. Prevalence of metabolically unhealthy obesity, overweight, and normal weight and the associated risk factors in a southern coastal region, Iran (the PERSIAN cohort study): a cross-sectional study // BMC Public Health. 2021. Vol. 21, N 1. P. 2011. DOI: https://doi.org/10.1186/s12889-021-12107-7

6. Goday A., Calvo E., Vázquez L.A., Caveda E., Margallo T., Catalina-Romero C. et al. Prevalence and clinical characteristics of metabolically healthy obese individuals and other obese/non-obese metabolic phenotypes in a working population: results from the Icaria study // BMC Public Health. 2016. Vol. 16, N 1. P. 248. DOI: https://doi.org/10.1186/s12889-016-2921-4

7. Кытикова О.Ю., Антонюк М.В., Гвозденко Т.А., Новгородцева Т.П. Метаболические аспекты взаимосвязи ожирения и бронхиальной астмы // Ожирение и метаболизм. 2018. Т. 15, № 4. С. 9-14. DOI: https://doi.org/10.14341/omet9578

8. Saltiel A.R., Olefsky J.M. Inflammatory mechanisms linking obesity and metabolic disease // J. Clin. Invest. 2017. Vol. 127. P. 1-4. DOI: https://doi.org/10.1172/JCI92035

9. Henstridge D.C., Abildgaard J., Lindegaard B., Febbraio M.A. Metabolic control and sex: a focus on inflammatory-linked mediators // Br.J. Pharmacol. 2019. Vol. 176, N 21. P. 4193-4207. DOI: https://doi.org/10.1111/bph.14642

10. Laursen T.L., Hagemann C.A., Wei C., Kazankov K., Thomsen K.L., Knop F.K. et al. Bariatric surgery in patients with non-alcoholic fatty liver disease - from pathophysiology to clinical effects // World J. Hepatol. 2019. Vol. 11, N 2. P. 138-149. DOI: https://doi.org/10.4254/wjh.v11.i2.138

11. Fahed G., Aoun L., Bou Zerdan M., Allam S., Bou Zerdan M., Bouferraa Y. et al. Metabolic syndrome: updates on pathophysiology and management in 2021 // Int. J. Mol. Sci. 2022. Vol. 23. P. 786. DOI: https://doi.org/10.3390/ijms23020786

12. Bruce C.R., Mertz V.A., Heigenhauser G.J.F., Dyck D.J. The stimulatory effect of globular adiponectin on insulin-stimulated glucose uptake and fatty acid oxidation is impaired in skeletal muscle from obese subjects // Diabetes. 2005. Vol. 54. P. 3154-3160. DOI: https://doi.org/10.2337/diabetes.54.11.3154

13. Maeda N., Shimomura I., Kishida K. et al. Diet-induced insulin resistance in mice lacking adiponectin/ACRP30 // Nat. Med. 2002. Vol. 8, N 7. P. 731-737. DOI: https://doi.org/10.1038/nm724

14. Jung T.W., Choi H.Y., Lee S.Y. et al. Salsalate and adiponectin improve palmitate-induced insulin resistance via inhibition of selenoprotein P through the AMPK-FOXO1α pathway // PLoS One. 2013. Vol. 8, N 6. Article ID e66529. DOI: https://doi.org/10.1371/journal.pone.0066529

15. Fu Y., Luo N., Klein R.L., Garvey W.T. Adiponectin promotes adipocyte differentiation, insulin sensitivity, and lipid accumulation // J. Lipid Res. 2005. Vol. 46, N 7. P. 1369-1379. DOI: https://doi.org/10.1194/jlr.M400373-JLR200

16. Qiao L., Kinney B., Schaack J., Shao J. Adiponectin inhibits lipolysis in mouse adipocytes // Diabetes. 2011. Vol. 60, N 5. P. 1519-1527. DOI: https://doi.org/10.2337/db10-1017

17. Miller R.A., Chu Q., Le Lay J. et al. Adiponectin suppresses gluconeogenic gene expression in mouse hepatocytes independent of LKB 1-AMPK signaling // J. Clin. Invest. 2011. Vol. 121. P. 2518-2528. DOI: https://doi.org/10.1172/JCI45942

18. Танянский Д.А., Денисенко А.Д. Влияние адипонектина на обмен углеводов, липидов и липопротеинов: анализ сигнальных механизмов // Ожирение и метаболизм. 2021. Т. 18, № 2. С. 103-111. DOI: https://doi.org/10.14341/omet12754

19. Al-Hamodi Z., Al-Habori M., Al-Meeri A., Saif-Ali R. Association of adipokines, Leptin/adiponectin ratio and C-reactive protein with obesity and type 2 diabetes mellitus // Diabetol. Metab. Syndr. 2014. Vol. 6, N 1. P. 99. DOI: https://doi.org/10.1186/1758-5996-6-99

20. Лавренова Е.А., Драпкина О.М. Инсулинорезистентность при ожирении: причины и последствия // Ожирение и метаболизм. 2020. Т. 17, № 1. С. 48-55. DOI: https://doi.org/10.14341/omet9759

21. Xiang Y., Zhou W., Duan X. et al. Metabolic syndrome, and particularly the hypertriglyceridemic-waist phenotype, increases breast cancer risk, and adiponectin is a potential mechanism: a case-control study in Chinese women // Front. Endocrinol. (Lausanne). 2020. Vol. 10. P. 905. DOI: https://doi.org/10.3389/fendo.2019.00905

22. Шестакова М.В., Анциферов М.Б., Аметов А.С., Галстян Г.Р., Демидова Т.Ю., Зилов А.В. и др. Какие новые возможности для клинической практики открывает исследование VERIFY и какова его ценность для пациентов с впервые выявленным СД2 типа? Совместное заключение по итогам экспертного совета. 6 ноября 2019 г. // Сахарный диабет. 2020. Т. 23, № 1. С. 106-110. DOI: https://doi.org/10.14341/DM12404

23. Ridderstråle M., Andersen K.R., Zeller C., Kim G., Woerle H.J., Broedl U.C. Comparison of empagliflozin and glimepiride as add-on to metformin in patients with type 2 diabetes: a 104-week randomised, active-controlled, double-blind, phase 3 trial // Lancet Diabetes Endocrinol. 2014. Vol. 2. P. 691-700. DOI: https://doi.org/10.1016/S2213-8587(14)70120-2

24. Gallo L.A., Wright E.M., Vallon V. Probing SGLT2 as a therapeutic target for diabetes: basic physiology and consequences // Diab. Vasc. Dis. Res. 2015. Vol. 12. P. 78-89. DOI: https://doi.org/10.1177/1479164114561992

25. Astapova O., Leff T. Adiponectin and PPARγ: cooperative and interdependent actions of two key regulators of metabolism // Vitam. Horm. 2012. Vol. 90. P. 143-162. DOI: https://doi.org/10.1016/B 978-0-12-398313-8.00006-3

26. Yaribeygi H., Maleki M., Reiner Ž., Jamialahmadi T., Sahebkar A. Mechanistic view on the effects of SGLT2 inhibitors on lipid metabolism in diabetic milieu // J. Clin. Med. 2022. Vol. 11. P. 6544. DOI: https://doi.org/10.3390/jcm11216544

Материалы данного сайта распространяются на условиях лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License («Атрибуция - Всемирная»)